вычислений на компьютерах. Он
испытал весьма странное чувство относительно этих упорядоченных компьютерных
команд. Позднее он описал бы его, как чувство сходное с состоянием художника
или артиста, когда тот испытывает то же самое сверхестественное и
трансцендентное ощущение, когда он обнаруживает среду или предметы вокруг себя,
которые являются для него абсолютно комфортными. Это именно то, чему я
принадлежу. Дейч попробовал написать маленькую программу, и, записываясь на
машинное время под именем одного из «жрецов», запускал ее на компьютере. В
течение нескольких недель, он достиг поразительного мастерства в
программировании. На этот момент ему было всего двенадцать лет.
Питер Дейч был застенчивым подростком, весьма сильным в
математике и крайне неуверенным во всем остальном. Он чувствовал себя неловко
из‑за излишнего веса, никогда не побеждал на спортивных состязаниях, но
имел очень светлую голову. Его отец был профессором в МТИ, и Питер, при своих
исследованиях лабораторий, использовал его имя как пропуск.
Его встреча с TX‑0 была неизбежна. Сначала он попал в
маленькую «Клудж‑Комнату»[8],
где были доступны три интерактивных Flexowriter‑а для набивания программ
на бумажную ленту, которая затем считывалась на TX‑0. Кто‑то как
раз набивал программу на ленту. Питер понаблюдал за этим некоторое время, а
затем начал забрасывать беззащитную жертву градом вопросов. Вопросы касались
этого таинственного «небольшого» компьютера в соседней комнате. После чего
Питер подошел непосредственно к TX— 0 , и рассмотрел ее вблизи, отметив при
этом, что она весьма отличалось от других машин: она была меньше размером,
имела CRT‑дисплей, и другие приятные штучки. Он сразу же решил вести себя
так, как будто он имел полное право находиться здесь. Он быстро понял все то,
что было написано в руководствах, и, в скором времени, поражал окружающих,
периодически произнося умные речи на околокомпьютерную тематику. В конечном
счете, ему разрешили вписывать свое имя в расписание машинного времени в
течение ночи и выходных дней, а также писать свои собственные программы.
МакКензи беспокоился только о том, чтобы его не обвинили в
превращении лаборатории в «детский сад». Этот, еще маленький мальчик, в
коротких штанишках, но в то же время достаточно длинный, чтобы доставать
головой до консоли TX‑0, просматривал код, который
Официально
Санкционированный Пользователь (весьма вероятно им был какой‑нибудь
надутый аспирант) набил на Flexowriter‑е. При этом, мальчик ему говорил
своим писклявым подростковым голосом нечто вроде: «Ваша проблема в том, что
данное допущение в данном месте неверно… Вам здесь нужны другие команды». Как
правило, надутый аспирант немедленно задавался вопросом: "Кто этот
маленький червь? ", после чего начинал злиться и повышать